Думаю, что из всех многочисленных лондонских домов Джонсона именно дому на Гау-сквер мы отдаем предпочтение, когда испытываем желание пройтись по джонсоновским местам. Ведь как раз тут обнищавший тридцатидевятилетний писака приступил к своему знаменитому "Словарю", который и принес ему славу.
На верхнем этаже шестеро подручных многие годы занимались пополнением лексикона и подбором ссылок,
а внизу располагались жилые помещения, где обитали Джонсон и его жена Люси, вдова мануфактурщика из Мидленда.
Внешне этот союз выглядел нелепо: огромный импульсивный доктор, резкий в движениях, вечно мучимый сомнениями и что-то бормочущий себе под нос — и его пожилая, на двадцать лет старше мужа супруга, о которой Гаррик довольно резко сообщает: «Она отличалась общей дородностью и необыкновенно пышной грудью, а ее пухлые ярко-красные щеки свидетельствовали о злоупотреблении косметикой и чрезмерном пристрастии к сердечным каплям». Анна Сьюард характеризовала ее как обладательницу «совершенно неподобающего девичьего легкомыслия и отвратительного жеманства». От миссис Трейл мы узнаем, что Люси была блондинкой, волосы которой «напоминали волосы ребенка». Она хотела перекрасить их в черный цвет, но воздержалась, поддавшись уговорам своего обожаемого Сэмюела. Разорившийся друг Джонсона доктор Роберт Леветт говаривал, что миссис Джонсон была пьяницей и увлекалась опиумом, который в восемнадцатом веке употребляли для поднятия тонуса, точно так же, как в наши дни употребляют аспирин. Даже если это правда (есть подозрения, что Леветт сознательно оклеветал бедную женщину), Джонсон все равно души не чаял в своей Люси. Она умерла в шестьдесят три года; Джонсону тогда исполнилось сорок три. Ее кончина на какое-то время полностью выбила его из колеи, и он до конца жизни оплакивал свою «милую Тетти».
В этом доме он написал пьесу «Айрин», поставленную Гарриком в «Друри-Лейн». В повседневной жизни Джонсон был ужасно неопрятным человеком, его одежду покрывала пыль, чулки вечно сползали, пышный старомодный парик изобиловал подпалинами от прикроватных свечей. По случаю премьеры он, полагая, что драматург должен выглядеть модно, вырядился в алый жилет с золотым шнуром и сидел в ложе, положив перед собой шляпу с золотым шитьем. Это была единственная его уступка соображениям приличия; надо, конечно же, отдать должное Трейлам, которые следили за костюмами Джонсона и приводили их в порядок перед зваными обедами.
На Гау-сквер Джонсон начал работу над «Рамблером». Он садился за работу дважды в неделю и трудился в течение двух лет. Именно в этом доме он написал и свое знаменитое письмо лорду Честерфилду. Возможно, здесь и умерла его «милая Тетти», кончина которой привела доктора в отчаяние."
Генри В. Мортон. "Лондон. Прогулки по столице мира"
Сэмюэл Джонсон (1709-1784) — английский критик, лексикограф и поэт эпохи Просвещения, чьё имя, по оценке "Британники", стало в англоязычном мире синонимом второй половины XVIII века, составитель толкового словаря английского языка, не устаревшего до сих пор. Этот труд занял семь лет, прославил автора по всей стране, укрепил его материальное положение и принес ему титул "магистра искусств" Оксфордского университета.
В 1765 году Джонсон издал собрание сочинений Шекспира в 8-ми томах и снабдил его интересным предисловием, он издавал журналы "Рэмблер" и "Айдлер",где печатал свои статьи на этические и литературные темы. По своему влиянию на умы современников-англичан C.Джонсона можно сравнить с Вольтером и его славой в континентальной Европе.
Возможно в этом ему помогла любовь к традиционному английскому чаю - доктор Джонсон, по свидетельству современников, выпивал до 40 чашек чая в день, а также его любимый кот Ходж, чей вклад в создание словаря неоценим.
О коте можно прочитать тут -
http://featherygold.livejournal.com/473867.html?view=8784139#t8784139
Похоронен доктор Джонсон в Вестминстерском аббатстве.
И не забывать о двух женщинах, проживших в этом доме под бомбежками во Второй мировой войне и сохранивших его
