Стояла зябкая, слякотная погода. В такую погоду хорошо иметь за спиной веселого седока, потому что ничто так не согревает, как разговор, - это отлично знают извозчики.
Но веселые седоки брели в этот день пешком, возложив на транспорт только свои надежды. На городской транспорт возлагались сегодня очень большие надежды, и, возможно, поэтому он подвигался так тяжело.
Слет проходил на центральной торговой площади. Первые ряды занимали многоконные дилижансы, за ними шли двуконные кареты, одноконные пролетки, а в самом конце толпилась безлошадная публика.
Среди этой публики находился и Джемс Уатт.
Разговор шел на уровне дилижансов. Там, наверху, говорилось о том, что лошади - наше будущее, что если мы хотим быстрее прийти к нашему будущему, то, конечно, лучше к нему приехать на лошадях.
Одноконные пролетки подавали унылые реплики. Дескать, не в коня корм. Дескать, конь о четырех ногах и то спотыкается.
Но эти реплики не достигали высокого уровня дилижансов.
- Дайте мне сказать! - крикнул безлошадный Уатт. - У меня идея!
- Где ваша лошадь, сэр?
- У меня нет лошади. У меня идея.
На него прищурились десятки насмешливых глаз. Десятки ртов скривились в брезгливой гримасе:
- Нам не нужны идеи, сэр. Нам нужны лошади.
Потому что лошади - наше будущее, и если мы хотим быстрее прийти к нашему будущему, то, конечно, лучше к нему приехать на лошадях.
Собрание проходило успешно. Отмечалось, что за истекший год городской транспорт увеличился на несколько лошадиных сил, а за текущий год он увеличится еще на несколько лошадиных сил...
Потому что лошади - наше будущее, и если мы хотим быстрее прийти к нашему будущему, то, конечно, лучше к нему приехать на лошадях.
- Дайте мне сказать!
Стояла зябкая, слякотная погода. Моросил дождь, и Уатт прятал под плащом модель своего паровоза. Он прятал ее не от дождя, а от этих десятков глаз, которым ни к чему паровоз, когда идет такой серьезный разговор о транспорте.
Настоящий, большой разговор о транспорте.
О будущем нашего транспорта.
Об огромных его перспективах.
...Разъезжались на лошадях."
Феликс Кривин. "Ученые сказки"
19 января 1736 года в семье казначея шотландского городка Гринок родился Джеймс Уатт - создатель первой паровой машины с замкнутым рабочим циклом, то есть с пароконденсатором.
Уатт усовершенствовал паровую машину Ньюкомена, а в 1782 году изобрёл машину двойного действия. Работы Уатта положили начало промышленной революции вначале в Англии.
Паровую машину Уатта можно видеть в лондонском Музее Науки, и она огромная.
Когда Джеймс Уатт продвигал на рынке свою паровую машину, ему потребовалось наглядно представить её преимущество над традиционными источниками энергии. Он рассчитал, сколько в среднем в минуту поднимает груза обычная лошадь, приводя в действие водяной насос, и обозначил эту единицу мощности как лошадиную силу. Тогда мощность паровых машин, выраженная в лошадиных силах, сразу стала обозначать, во сколько раз машина эффективнее лошади. Кстати, согласно расчётам учёных, кратковременно лошадь может работать с максимальной нагрузкой, равной почти 15 лошадиным силам. В 1882 году Британская ассоциация инженеров решила присвоить его имя единице мощности.
